Содержание:

В качестве вступления

Гомосексуализм, как явление

Явление гомосексуализма более-менее строго можно описать только по вертикали

Конечно, самыми загадочными, странными и сложными для восприятия и исследования являются пассивные формы гомосексуализма

Завершая попытку структурирования явления гомосексуализма мне бы хотелось сделать несколько акцентов

Как становятся геями? Какова причина данного заболевания?

Сознательные факторы, обуславливающие выбор человеком гомосексуального образа для самоидентификации:

- Особенность строения головного мозга (особенная яркость сексуальных переживаний).
- Размер пениса
- Эстетическая привлекательность.
- Фактор энтропии (фактор удовольствия). Гомосексуализм – самый экономичный способ разрешения комплекса «Эдипа – Электры».

Мать гея

Отец гея

В качестве заключения


В качестве вступления.

Гомосексуальность - это один из симптомов психического заболевания шизоидного круга. Открытый бред инакости, сознательно транслируемый гомосексуалистами, без всякой натяжки можно классифицировать как одну из форм парафренного бреда.

Отнесение гомосексуализма к ряду психических отклонений не только мое мнение. Гомосексуализм, действительно, выведен в 1974 году американской психиатрической ассоциацией из реестра психических заболеваний, но здесь важны детали. Во первых, гомосексуализм перестал быть заболеванием путем голосования американских психиатров; не научной дискуссии, а именно голосования (5854 – за исключение; 3810 – против)! Этот факт вопиющий, - он означает отсутствие у американской психиатрии научной позиции по данному вопросу; научный вопрос решился личными предпочтениями. Во вторых, американская психиатрическая ассоциация совсем не то научное объединение, на которое следует равняться, российско-советская школа не в пример авторитетнее. С какой стати нам следует равняться на людей разрешающих научный спор путем голосования (давайте проголосуем о природе света)!? Сам факт такого голосования говорит о неполной адекватности данного сообщества.

NB. Некоторая патологичность гомосексуализма остается очевидной и для американских психиатров: характерно, что термин «гомосексуализм» был заменён ими на термин «нарушение сексуальной ориентации». Интересный акцент: даже воинственно настроенные гомосексуалисты выражали согласие с термином «нарушение сексуальной ориентации».

Здесь же стоит отметить, что Американская Национальная ассоциация по исследованию и терапии гомосексуальности остаётся сторонницей традиционалистского подхода к гомосексуализму, как к нежелательному нарушению сексуальной ориентации. Гомосексуализм в Америке все же лечат, то есть - считают психическим заболеванием, хоть и «добровольным». Может ли быть заболевание добровольным, вот в чем вопрос.

Несмотря на исключение американской психиатрической ассоциацией гомосексуализма из списка болезней в последних международных классификациях, вопрос еще и там окончательно не закрыт. Необходимо отметить, что у гомосексуалистов чаще чем у «традиционалистов-естественников» возникают неврозы, депрессии, фобии, нарушения поведения. Многие авторы отмечают, что гомосексуалисты болезненно впечатлительны, возбудимы, подвержены частым сменам настроения, больше поддаются внушению, более неуравновешенны и ранимы. У них легче развиваются неврастенические, ипохондрические и истерические реакции по сравнению с остальными людьми. Страх разоблачения и общественного осуждения, призрак одиночества в старости налагают на характер гомосексуалистов, их поведение и эмоции определенный отпечаток.

Росийско-советская школа психиатрии относила гомосексуализм к психическим заболеваниям. Это совершенно здравое мнение. Другое дело, что понятийный аппарат современной психиатрии недостаточен для точного описания сути дефекта. Российский психиатр все понимает, а сказать не может: в его арсенале просто не соответствующих понятий. Приблизиться к решению проблемы помогло бы понятие «вялотекущая шизофрения», оно активно использовалось советской психиатрией, но сейчас оно табуировано: претензия на некую априорную социальную исключительность на данный момент не симптом психического заболевания, а показатель цивилизованности и развитости ее носителя. Понятие «вялотекущая шизофрения» совсем не идеальное для определения психического заболевания симптомом которого является гомосексуализм, более адекватным было бы понятие «социально стабилизированный шизоидный процесс», но это уже совсем другая история.

NB. Критика гомосексуализма крайне эмоциональна, поэтому - малоубедительна. Интеллектуальная составляющая критики буксует по одной простой причине – объект для критики выбран неверно. Критиковать гея за специфические сексуальные предпочтения - это все равно, что обвинять фашистов в отсутствии гуманности и сострадания к «дегенеративным нациям».
Гомосексуализм – это психотическая форма «избранности», стремящаяся к социализации форма парафренного бреда. Своей вычурной сексуальностью гей стремится продемонстрировать «быдлу» свою «божественную» природу, лишенную запретов и табу. Если уж что и является аномальным в гомосексуализме, так это – гипертрофированная претензия на некую априорную социальную исключительность, а специфическая сексуальность – это всего лишь… прихоть «резвящегося Бога».
Проблема критики гомосексуализма состоит в том, что «избранные» критикуют «избранных» за то, что те аморально проявляют свою «избранность».

Гомосексуализм как явление. Гомосексуализм - чрезвычайно разнообразное явление с постоянно меняющейся структурой. Описать его по горизонтали не представляется возможным именно потому, что оно постоянно мутирует, чуть ли каждый день рождая новые формы и виды. Горизонтальной систематизации мешает также и внутренние противоречия и взаимоисключающие формы гомосексуализма: если одна группа гомосексуалов не приемлет другую, как нечто для себя абсолютно чудовищное – какое уж тут разнообразие единства.

NB. Для осознания сложности и запутанности рассматриваемого явления можно указать на возможность разделения понятий «гомосексуализм» и «гомосексуальность». В понятии «гомосексуализм» акцент стоит на сексуализме, то есть – сексе, как поглощающем человека виде деятельности - его основной жизненной установке. В этом смысле гомосексуалист отличается от гетеросексуалиста только специфическим выбором сексуального объекта: гетеросексуалист и гомосексуалист хоть и по-разному и в разной степени, но безумны оба – оба зациклены на сексе. Гомосексуальность более сложное и объемное понятие: человек с гомосексуальными наклонностями не признает себя окончательным гомосексуалистом (геем), пытаясь всячески противостоять своей гомосексуальности, почти всегда, впрочем, безрезультатно. Можно сказать, что человек наклонный к гомосексуальным отношениям (гомосклонный) срывается в гомо-секс; с гетеро-сексом у него или плохо, или совсем никак, но он не теряет тайной надежды на любовь женщины. Гомосексуальность расширяется в совершенно размытые понятия «бисексуальность» и «гомоэротизм»; гомосексуализм, напротив, концентрируется в понятие «ядерный гомосексуализм» и далее в еще более плотное понятие «транссексуализм». А еще есть огромный процент человечества страдающего от гомосексуальных страхов. Они не имеют прямого отношения даже к гомосексуальности – эти люди всеми силами борются с гомосексуальными побуждениями (не путать «побуждение» с «желанием»), но гомосексуальные побуждения, в той или иной форме, у них все же есть, часто, на фоне устойчивых гетеросексуальных связей. Попробуем все эту «кашу» систематизировать.

Единственное, что объединяет все даже взаимоисключающие формы и виды гомосексуализма, это выбор сексуального объекта, - во всех случаях он однополый. Акцент надо сделать на вынужденности данного выбора. Гомосексуалисты хотели бы представить свой сексуальный выбор как свободный, но на самом деле это не так – возможности к сексуальным отношениям с противоположным полом у гомосексуалистов крайне ограничены. Обычный сценарий, по которому мужчина ухаживает за женщиной, добиваясь ее согласия на сексуальную близость, для гомосексуалиста совершенно неприемлем. Перспектива быть инициатором сексуальных отношений с противоположным полом накрывает любого гомосексуалиста необоримым страхом, с чем это связано я скажу ниже. У гомосексуалиста есть приемлемый для него сценарий гетеросексуальных отношений, но он совершенно бредовый и поэтому технически сложно реализуем. Согласно данному сценарию всю инициативу, а соответственно и ответственность, за секс несет на себе женщина. Бред сконцентрирован в слове «всю»: женщина должна добиваться у гомосексуалиста возможности его сексуального удовлетворения, преодолевая не только его видимое нежелание данного секса, но и полное отсутствие потенции. Гомосексуалисту настолько страшно быть хоть каким-то образом ответственным за секс с противоположным полом, что он готов пойти на него, только при условии, что ничто, включая сексуальное возбуждение, не выдаст это его желание.


NB. Реализовать сценарий, приемлемый для гомосексуалиста, не то чтобы совсем невозможно, но весьма проблематично. Некоторые шансы появляются у «звездной» пары. Если гомосексуалист может стать для какой-нибудь из фигур противоположного пола объектом восторга и поклонения, то у него появляется возможность реализации безопасного сексуального сценария. Но, даже в этом случае, секс, по крайней мере - коитус, остается сложно реализуемым действом, поскольку «поклоннице» нужно каким-то образом решить проблему акцентированного отсутствия у «звезды» гетеросексуального возбуждения.

Вот зарисовка, что называется «из жизни» иллюстрирующая представленный выше тезис; это как раз то самое исключение, которое иллюстрирует правило. Несколько слов о личности героя зарисовки; они важны, поскольку именно они во многом определили саму возможность появления описываемого случая. Итак, достаточно молодой человек из семьи творческих интеллигентов, около тридцати, не лишенный привлекательности; достаточно богатый и давно богатый, что позволило ему приобрести респектабельность, лоск, манеры и дорогие привычки. Свои немалые деньги он зарабатывает своим же недюжинным умом, - он ценный специалист в своей отрасли, в штате своих сотрудников его хотят видеть многие крупные компании по всему миру. Как и все геи пребывает на вершине для «избранных» и страдает там от одиночества. Акцент на том, что он сам зарабатывает большие деньги, а самое главное, что он их может заработать где угодно – важен в обсуждаемом контексте, так как женский ажиотаж вокруг него, во многом, связан именно с тем, что он в глазах женщины создает иллюзию надежной, почти «отцовской» опоры. Финансовая «непотопляемость» моего героя, совершенно неожиданно, привлекает женщин именно материнского типа. Необходимость самому зарабатывать деньги не добавляет ему радости в жизни; в своих мечтах он окружен любовью и заботой «идеального отца», оберегающего своего «божественного» мальчика от всех жизненных проблем и треволнений. От своей самостоятельности он почти страдает и это легко читается во всем его облике: женщинам, особенно материнского типа, почти нереально справится с позывом пожалеть, обогреть и обласкать этого талантливого и несчастного барчонка.
Надо сказать, что он совсем не против общества женщин, «материнское» окружение очень комфортно для него и он его умело создает. Его отношения с женщинами, казалось бы, вот-вот должны сорваться в секс, но почти никогда не переходят эту грань, и я подозреваю, что именно потому, что женщины не могут понять, чего он от них хочет. Несколько раз он оказывался в одной постели с женщиной, но и тогда ничего не происходило, вернее, происходило для нее что-то странное: закутавшись в пижаму и повернувшись спиной к даме он всячески игнорировал ее заигрывания; у последней создавалось четкое ощущение, что парень настолько устал, что ему не до чего. На утро ситуация повторялась точь-в-точь, бедняжка шла на завтрак в одиночестве и в легком недоумении; его рассказы о своей невесте переставали казаться ей правдоподобными.
С одной женщиной он решился-таки на сексуальные отношения. Если в предыдущем случае он оказался в постели с женщиной как бы случайно, то в этот раз он договаривался о встрече именно для секса, это важный нюанс, потому что это стоило ему больших нервов. Но в итоге ситуация повторилась: он вышел к своей нагой избраннице из душа в пижамных брюках и закутанный в халат, и когда та попыталась добраться до его бесценного тела начал, визжа и брыкаясь, бегать от нее по квартире (ему не легко было это рассказывать). Дама была немолода, поэтому быстро устала; чтобы не выглядеть полным идиотом ему пришлось все-таки прекратить отчаянные метания по комнате и прилечь на ее изрядную грудь. Дальше его воспоминания теряют стройность, как он говорит: «Кажется, ей удалось что-то со мною сделать». В любом случае, стресс был настолько велик, что на подобные подвиги мой герой больше не отваживался. С дамой они сохранили дружеские отношения, она была его начальницей, им надо было вместе работать и зарабатывать.

Еще раз акцентирую внимание - парализующий страх перед ответственностью за сексуальные отношения с противоположным полом является фактором, объединяющим по горизонтали все виды и формы гомосексуализма. Сексуальные отношения с противоположным полом являются для гомосексуалиста преступлением, за которое ему придется нести неподъемную ответственность. Все, что касается видимой (доказуемой) инициативы в сексуальных отношениях с противоположным полом и ответственности за эти отношения является для гомосексуалиста зоной страха. В эту зону он старается не входить.

Явление гомосексуализма более-менее строго можно описать только по вертикали. Только лейтмотив всевозможных проявлений гомосексуального бреда представляет собой относительно стабильную структуру; равно, как и остальная шизоидная симптоматика, присущая данной перверсии, о ней следует также сказать несколько слов отдельно.

Как и во всяком бреде, основной лейтмотив гомосексуализма стабилен и предсказуем: во всех проявлениях гомосексуализма без труда обнаруживается «божественная инакость» его носителя.
Как я уже говорил выше, гомосексуализм – это, в первую очередь, открытый бред априорной социальной исключительности, посредством образа гомосексуалиста человек пытается транслировать «быдлу» идею своего априорного превосходства над ним. В этом смысле, гомосексуализм – это дело человека, целью которого является проведение через свой принцип реальности бредовой идеи о своей «божественной инакости» (попытка сделать бредовую идею критичной). Как я уже говорил не раз, протащить через принцип реальности бредовую идею – дело очень непростое; даже если принцип реальности не очень плотный надо сильно постараться.

Помимо основного, в гомосексуальном бреде можно выделить два вспомогательных лейтмотива. Первым, является тема «божественности однополого секса», вторым, тема особой креативности гомосексуалистов, их особой чувствительности ко всему прекрасному и врожденной тяге к искусству. Две эти темы, как и основной лейтмотив, абсолютно устойчивы к критике и присутствуют в любом варианте гомосексуального бреда. Они призваны помочь человеку протащить через его принцип реальности представление о своей «божественной инакости», именно в этом смысле они «вспомогательные».

Оба вспомогательных лейтмотива гомосексуального бреда абсолютно устойчивы к критике. Этим, собственно, они и ценны в данном случае: сложноопровергаемые утверждения прекрасно сходят за доказательства. Божественность однополого секса начали отстаивать еще древние греки: совсем не глупый Платон утверждал, что гомосексуальный эрос стоит в иерархии выше обычного. Надо сказать, что у этой бредовой идеи огромная и часто очень талантливая группа поддержки, их доводы, если и не убедительны, то весьма качественно сделаны.

Утверждение об особой креативности гомосексуалов опровергнуть действительно достаточно сложно: если человек пытается заниматься искусством, то как можно доказать, что он им не занимается. По прошествии времени кое какие аргументы могут появиться, но в момент «творческих потуг» невозможно доказать, что эти потуги не творческие. К слову говоря, подобная проблема подкашивает научность психологии творчества: совершенно невозможно дать строгое определение «творческого продукта». Ходит такой гламурный официант и с вдохновленным видом сервирует столик в ресторане, ну, чем не Гуччи, чем не Рафаэль.

Две эти темы работают в тандеме. Темы на первый взгляд разные, но вывод у них должен быть один – ««гомосексуалист - это «божественная» исключительность из общего «серого» правила, это человек не от мира сего и все у него особенное, особенная сексуальность – самое яркое тому подтверждение»». В теме «божественности» однополого секса не очень латентно присутствует тема его именно эстетической привлекательности. Этот акцент наиболее отчетливо виден в «догреховной» культуре древних греков: не скованные рамками христианской морали они усиленно наслаждались некой особой гармонией тела юношей в короткий период их эстетического рассвета. Сексуальное овладение прекрасным юношей, очевидно мыслилось как следствие непреодолимого эстетического экстаза: исходя из данного сценария вожделенный юноша должен был остаться довольным таким непосредственным признанием своей «божественности».

NB. Надо сделать акцент на том, что эстетические восторги от вида прекрасного («божественного») юноши и непреодолимое желание обладать им являются следствием патологического раскола самоидентичности гомосексуалиста - в лице «прекрасного юноши» он видит самого себя. Важно понять, что «раскол самоидентичности» это не красивая фигура речи. Раздвоенность представления о себе – это серьезная (очень болезненная) психическая проблема: гомосексуалист действительно(!) общается с «прекрасным юношей», как с самим собой (со своей «божественностью»). В данном случае совершенно корректно использовать аналогию с отражением в зеркале: гомосексуалист смотрится в «прекрасного юношу», как в отражение своей «истиной» сущности в зеркале. И это, опять же, не фигура речи: представить это не просто, но гомосексуалист, на самом деле, не видит разницы между собой и «прекрасным юношей» по крайней мере в тот момент, когда тот для него «прекрасен», то есть – «божественен».

То упорство, с которым гомосексуалист преодолевает всевозможные препятствия на пути к единению со своей «истинной» сущностью вызвано в том числе и степенью болезненности раскола его самоидентичности на себя и себя «истинного». Единение с «прекрасным юношей» - приносит гомосексуалисту вполне выраженное эмоциональное наслаждение подобное вновь обретенной возможности ходить. Данное наслаждение не сексуального плана, его можно назвать «платоническим» аспектом гомосексуальных взаимоотношений.

В какой-то мере «платонический» аспект присутствует в любых гомосексуальных отношениях. Иногда его совсем не видно, а иногда он практически вытесняет сексуальность, в этом случае уместно говорить о «платонической гомосексуальности». Ярким примером «платонической» гомосексуальности может служить жизнь Петра Ильича Чайковского: при безусловной тяге к общению именно с молодыми людьми сексуальную компоненту в них сложно обнаружить даже при предвзятом исследовании, зато: забота, теплое участие и некоторое водительство в мире искусства видны даже невооруженным взглядом.

Оба вспомогательных лейтмотива бреда «божественной инакости» получают возможность реализации в представлении о вульгарности, как женского тела, так и вообще гетеросексуальных отношений: обратная сторона любования «прекрасным юношей». Согласно данному представлению, женское тело настолько отвратительно, женские секреции настолько омерзительны, что любой человек хоть сколько-нибудь причастный к миру прекрасного должен испытывать рефлекторного отторжение даже только возможности сексуального слияния с женщиной. Развитием данного бреда является представление о вагине, как о некой пещере ужасов, пожирающей всякого, проникшего в нее.

Конечно, самыми загадочными, странными и сложными для восприятия и исследования являются пассивные формы гомосексуализма. С активными формами гомосексуализма, на первый взгляд, казалось бы, все понятно: человек доминирует, пусть странно и неестественно, но доминирует, а вот в чем удовольствие быть в страдательном залоге становится понятным далеко не сразу. А что такое специфическое удовольствие существует – совершенно неоспоримый факт. Интересная зарисовка на эту тему: в подсобке одного из парфюмерных складов-магазинов один молодой гей отстраненно говорит другому: «Хочу в жопу!». Невольный свидетель данной фразы был настолько потрясен услышанным, что почти половину психоаналитической сессии недоуменно повторял: «Не понимаю, как это может быть?!»

PS. Рефлекторное, а соответственно и не совсем корректное, выделение именно «пассивного» мужчины в качестве объекта наивного исследования гомосексуальности объясняется присутствием в сознании двух установок, которые, в первом приближении, кажутся истинными. Первая установка звучит примерно так: «Человек должен доминировать (доминирующий человек нормален)», вторая: «Пассивность (покорность) женщины может быть инструментом ее доминирования (сила женщины в ее слабости)». Первая установка отсекает от исследования гомосексуализма всех активных гомосексуалов, они вроде бы как, если и не нормальные, то не совсем сумасшедшие. Первая установка в тандеме со второй отсекает от исследования женщину в пассивной гомосексуальной позиции, она тоже в первом приближении не кажется сумасшедшей. Остается только гей (пассивный гомосексуалист) – куда девается в нем человек (человек – всегда «человек доминирующий») без психоаналитического исследования совершенно не понятно. Вероятно, именно данное непонимание в сочетании с патологическим нарциссизмом и высокомерием геев дало основание для их демонизации в недалеком прошлом. Но времена меняются. Исследования гомосексуального бреда показало, что человек в гее, разумеется, никуда не девается, но пытается деться… заигравшись в «Бога».

Исследование гомосексуального бреда позволяет выделить, как минимум, три фактора, поддерживающих «удовольствие» человека в пассивной гомосексуальной позиции.

Первый фактор корректно может быть описан формулой «Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку». Пассивная гомосексуальная позиция в данном контексте выступает тем самым «запретным плодом», отведать который могут только «Боги». «Быкам» это удовольствие недоступно в силу природной зависимости от социальных запретов и табу; «Богам», соответственно, все эти ограничения неведомы. Данный фактор является, по сути, развитием идеи человека о своей «исключительной божественности». Если человек решил, что он Бог, то он попадает в логику данного решения, и эта логика неминуемо приводит его к противопоставлению с «Быками»: все что аномально для «Быков» становится навязчивым наслаждением для «Богов».

Вторым фактором, воодушевляющим человека на «пассив», является выраженное безразличие к данному символическому унижению. Как я уже говорил выше, представление о своей «божественной исключительности», будучи основным лейтмотивом представления гомосексуалиста о себе, является абсолютно некритичным; в силу чего гомосексуалист отчаянно нуждается в доказательствах своего априорного отличия от окружающей «серой массы», без таковых его принцип реальности не пропускает данное представление в сознание. Безразличие к акцентированному (символическому) унижению в глазах «серой массы», является тут как нельзя к стати – лучшего доказательства своей «божественной исключительности» нежели безразличие к уничижающим оценкам «серой массы» найти сложно. В нижней точке своего «безразличия» гомосексуалист осознает, что окружающие люди для него действительно как собаки, и конечно же радуется такому переживанию – наконец-то он чувствует себя «Богом».

Первый и второй факторы, судя по всему, являются взаимозависимыми: первый фактор доминирует – он является основной идеей; второй фактор – доказательством этой самой идеи.

Третьим фактором выступает потребность в овладении «идеальным отцом», однополым родителем в его идеальном варианте. Пассивная гомосексуальная позиция в данном случае является символом окончательной покорности, апогеем послушности этому самому «идеальному родителю». По подсознательному сценарию гея такой демонстративный отказ от своей воли должен привести к овладению «отцом»; как не парадоксально, но пассивная гомосексуальность это своего рода агрессия: завоевание, покорение «отца». Характерно чувство защищенности и покоя, переживаемое геем в этой ситуации.

NB. Из самоотчета геев о своих «пассивных» впечатлениях я бы обратил еще внимание на тему под условным названием «раздача божественности».

Осознавая свою «божественность» гей резонно считает, что занимая пассивную позицию он доставляет партнеру наивысшее наслаждение, которое он никогда не смог бы получить где-либо еще. По этому сценарию овладевая «Богом» партнер и сам становится, хоть и самую малость, но все же причастным к миру Богов и божественных удовольствий со всеми вытекающими отсюда последствиями, а именно – безмерной благодарностью к «Богу» и готовностью ему служить в предвкушении повторения «божественного восторга». Последнее случается далеко не всегда, но иногда встречается. Есть один описанный случай такого рода «благодарности, восхищения и служения», я имею ввиду отношения Оскара Уайльда и Альфреда Дугласа, переданный во всех эмоциональных и фактологических подробностях. Знаменитое письмо Уайльда («De Profundis») представляет собой нескончаемый упрек им своего любовника в агрессивном эгоизме, невероятной холодности и патологической бесчувственности к его страданиям. Уайльд именно упрекает молодого человека, как будто все эти нарциссические проявления Альфреда были совершенно неожиданными для него; очевидно, писатель ожидал от «Бога» любви для себя и почитания для своего гения; наивный Уайльд! Он не знал, что обладание «Богом» крайне затратно во всех смыслах этого слова. Из истории мы знаем, что отношения с молодым лордом лишили Уайльда всего: семьи, денег, свободы, здоровья, родины, возможности писать… одним словом, всего что у него было, включая и саму жизнь, - биографы Уайльда единодушны в том, что именно тюрьма с постыдным обвинением, отторжение общества и последующая эмиграция убили английского писателя. Но, с другой стороны, за все надо платить!
Уайльд сыграл «отца» гея до конца; благодаря его последовательности в заблуждении и запоздалому прозрению (только в тюрьме Уайльд с изумлением обнаружил, что Дуглас считает именно себя центром их отношений; осознав это он впал в бешенство и поклялся убить Дугласа) у нас сейчас есть возможность увидеть эти закрытые отношения почти во всех подробностях.

Овладение однополым родителем в пассивном гомосексуальном акте происходит по «женскому» типу, именно поэтому женщина в пассивной гомосексуальной позиции не смотрится как сумасшедшая, хотя таковой и является. Кавычки в данном случае уместны, так как речь идет об имитации отношений мужчины и женщины

Завершая попытку структурирования явления гомосексуализма мне бы хотелось сделать несколько акцентов:

- Все гомосексуалисты «нарциссы». Влюбленность в собственную «божественность» - их естественное времяпрепровождение. Можно сказать, что восхищение собой – их любимое дело, и если даже это нелегкий труд, а в подавляющем большинстве случаев это именно так, они не устают от него никогда. Как только гомосексуалист убеждается в собственной безопасности он тут же переходит в режим самолюбования, и если в этом режиме его интересует еще кто-то другой, то только на предмет впечатления производимого его «божественностью».