Созданная Зигмундом Фрейдом психоаналитическая теория была безусловным прорывом в понимании строения психики. Фрейд создал новое понятийное пространство, позволившее поднять исследование психики на качественно новый уровень. Благодаря гениальному прозрению Фрейда исследователи получили в свое распоряжение потенциально работоспособную модель психики.
Созданная Фрейдом психоаналитическая модель несовершенна, местами она крайне уязвима для критики, но любая новая психоаналитическая теория с необходимостью будет располагаться в понятийном пространстве созданном Фрейдом. Почему? Потому, что, действительно существует открытые им: статическое бессознательное, динамическое бессознательное, пространство подсознания и сознания. Психика, действительно, состоит из слов, и, действительно, именно несовершенство словестного моста между сознанием и пространством динамического бессознательного определяет возникновение психических проблем. Любой самостоятельный исследователь должен будет признать существование и сверх-Я, и Эдипова комплекса, и принципа удовольствия и принципа реальности и пр.
Отдав должное гениальности Фрейда и причислив себя к его последователям приступлю к критике этого великого научного прорыва.
Игнорирование Фрейдом понятия субъект, при построении модели психики человека, приводит к противоречиям внутри его теории.
Первое, что бросается в глаза при ознакомлении со структурой психики, созданной Фрейдом, это – отсутствие в ней постоянного и единого центра, а соответственно, отсутствие пространства для понятия «субъект». Лишенное даже возможности появления данного понятия построение Фрейда выглядит нагромождением взаимоисключающих утверждений, противоречащих простой очевидности обыденной жизни.
Рассматривая «Я» человека в первом приближении можно согласиться с Фрейдом в том, что оно меняется в зависимости от той объективной ситуации, в которую человек попадает. Обнимая жену, он является мужем, обернувшись к теще, он является зятем, в общении с ребенком он отец, с клиентом он психоаналитик, с психоаналитиком клиент, и пр. Но, при этом, в этом потоке меняющегося «Я», безусловно, есть константа. Именно наличие константы позволяет утверждать, что и мужем и зятем и психоаналитиком является один и тот же человек. Для представления обсуждаемой проблемы остается только сказать, что структура, остающаяся неизменной в потоке меняющегося «Я» корректно передается понятием «субъект», которого в построении Фрейда нет. Самое главное, что в построении Фрейда нет даже места для понятия «субъект»; представление Фрейда о человеке – принципиально децентрированное образование.
Очевидно, что субъектом нельзя назвать «Я» человека. Очевидно также, что субъектом нельзя назвать Оно, так как, субъект обладает самосознанием, то есть, некой онтологической рефлексией собственного незаместимого и неизменного присутствия, а Оно Фрейда самосознанием не обладает. Кроме того, если о субъекте можно говорить как о центре человеческого существа, не имеющего внутреннего протяжения, то Оно у Фрейда децентрированное образование. Фрейд оставляет для Оно принципиальную возможность центрироваться для реализации «страстей» в объективной реальности, или в ответ на опасность, исходящую из внешнего мира, но, опять же, только в виде «Я», которое само является неким перманентным потоком изменений.
“Я олицетворяет то, что можно назвать разумом и рассудительностью в противоположность Оно, содержащему страсти” (З.Фрейд “Я и ОНО” М. 1991г. Серия “Детский психоанализ”-1. с.70)
“Благодаря влечениям оно (Оно) наполняется энергией, но не имеет организации, не обнаруживает общей воли, а только стремление удовлетворить инстинктивные потребности при сохранении принципа удовольствия. Для процессов в Оно не существует логических законов мышления, прежде всего тезиса о противоречии. Противоположные импульсы существуют друг подле друга, не отменяя друг друга и не удаляясь друг от друга, в лучшем случае для разрядки энергии, под давлением экономического принуждения объединяясь в компромиссные образования.”
(“Введение в психоанализ. Лекции” лекция №31 “Разделение психической личности” М. Наука 1991 стр.345)
Строгости ради, необходимо сказать, что в построении Фрейда есть понятие «индивид», но данным понятием Фрейд называет именно Оно. Надеждам найти место для постоянного центра в построении Фрейда и здесь не суждено сбыться.
«Согласно предлагаемой теории индивид представляется нам как непознанное и бессознательное Оно, которое поверхностно охвачено Я, возникшим как ядро из системы W (восприятие)»
З.Фрейд “Я и ОНО” М. 1991г. Серия “Детский психоанализ”
Отсутствие места для понятия «субъект» в построении Фрейда не случайно. Разрабатывая основоположения своей теории, Фрейд пытается провести идею, согласно которой либидиозная энергия Оно является основой человеческого существа, а реализация данной энергии, истинная цель психической динамики. В случае наличия субъекта у душевной жизни, тезис о либидиозной энергии, как безусловном определяющем факторе психической динамики теряет смысл.
Двигаясь в логике своей идеи, Фрейд выдвигает тезис о пассивной природе «Я», которое является только дифференцированным поверхностным слоем Оно, неким следствием взаимодействия Оно с объективной реальностью. Но удержаться в рамках данной идеи и не вступить в очевидное противоречие, как с социальными реалиями, так и с простой рефлексией собственной душевной жизни, невозможно.
Рефлексия не оставляет сомнений в наличии субъекта душевной жизни, то есть, того, кто рефлексирует наличие душевной жизни и, чьей, собственно, она является. Причем, субъект не просто рефлексирует наличие у себя мыслей, эмоций и желаний, но и регулирует их в соответствии с неким соприродным себе критерием, и, таким образом, претендует на роль хозяина душевной жизни. Простая социальная рефлексия не оставляет сомнения в том, что взаимодействие с человеком — есть взаимодействие с неким «хозяином», волю которого игнорировать достаточно сложно. Но, вот субъекта, как раз, основная идея Фрейда и не допускает. В случае наличия субъекта у душевной жизни, тезис о либидиозной энергии, как безусловном определяющем факторе душевной динамики теряет смысл, так как, в игру вступает еще и природа субъекта.
Удержаться в рамках своей идеи Фрейд пытается за счет загрузки «Я» функциями субъекта, в результате чего, характер «Я» получается противоречивым. «Я» у Фрейда одновременно и активно и пассивно, и отсутствует и присутствует, и слуга Оно и его господин.
Внутренняя противоречивость взглядов З.Фрейда на характер “Я”
Прежде чем показать внутренние противоречия теории Фрейда следует отметить, что Фрейд и не претендует на логическую стройность и последовательность своей теории. Так, например, в лекции, озаглавленной “Предположения и техника толкования”, шестой лекции курса введения в психоанализ, он говорит:
“…именно потому, что вы начинающие я хочу показать вам нашу науку, как она есть, с ее шероховатостями и трудностями, претензиями и сомнениями. Я знаю, что ни в одной науке не может быть иначе, особенно вначале. Я знаю также, что при преподавании сначала стараются скрыть от учащихся эти трудности и несовершенства. Но к психоанализу это не подходит. Я действительно сделал два предположения, одно в пределах другого, и кому все это кажется слишком трудным и неопределенным, кто привык к большей достоверности и изяществу выводов, тому не следует идти с нами дальше. Я только думаю, что ему следовало бы вообще оставить психологические проблемы, потому, что, боюсь, точных и достоверных путей, которыми он готов идти, здесь он, скорее всего не найдет.”
З.Фрейд “Введение в психоанализ”. М. Наука 1991 стр.63
Принимая данное разъяснение, можно было бы ожидать от Фрейда лояльного отношения к альтернативным точкам зрения на суть психических процессов. Однако такого рода ожиданиям не суждено получить историческую поддержку. Допущения сделанные Фрейдом в начале строительства своей модели психики впоследствии превращаются в догмы, несмотря на то, что сама доказательная база остается на уровне предположений.
Излагая свою теорию Фрейд предстает скорее мессией, глаголющим истину народу, нежели ученым исследующим природу.
1. Представление Фрейда о «Я» полно внутренних противоречий.
«Нетрудно убедиться, что Я есть только измененная под прямым влиянием внешнего мира и при посредстве W-Bw часть Оно, своего рода продолжение дифференциации поверхностного слоя. Я старается также содействовать влиянию внешнего мира на Оно и осуществлению тенденций этого мира, оно стремится заменить принцип удовольствия, который безраздельно властвует в Оно, принципом реальности.»
З.Фрейд “Я и ОНО” М. 1991г. Серия “Детский психоанализ”-1. с.69
В начале цитаты “Я” не имеет собственной объектности, но в конце цитаты “Я” не только имеет свой, отличный от принципа удовольствия, принцип жизни, но и пытается навязать его Оно. Далее по тексту Фрейд подчеркивает эту мысль.
“Всякий внешний жизненный опыт обогащает Я; но Оно является для Я другим внешним миром, который Я также стремится подчинить себе.”
З.Фрейд “Я и ОНО” М. 1991г. Серия “Детский психоанализ”-1. с.87
Впоследствии Фрейд возвращается, впрочем, также противоречиво, к представлению о “Я” как о вспомогательной, то есть, не имеющей самостоятельного значения, единицы по отношению к Оно.
“Как пограничное существо Я хочет быть посредником между миром и Оно, сделать Оно приемлемым для мира и посредством своих мышечных действий привести мир в соответствие с желаниями Оно…Я не только помощник Оно, но и его верный слуга, старающийся заслужить расположение своего господина.”
З.Фрейд “Я и ОНО” М. 1991г. Серия “Детский психоанализ”-1. с.88
Помимо недопустимой противоречивости текста, хотелось бы обратить внимание на алогичность самой идеи появления чего-то из ничего. Если «Я» всего лишь дифференциация поверхностного слоя Оно, некое пятно на Оно, образующееся под воздействием внешнего мира, то оно так и останется «пятном». Если же это «пятно» обладает способностью к трансформации в некую сущность, которая самостоятельно решает задачи реализации вожделений Оно во внешнем мире, воспитывает Оно и пр., то это уже совсем не простая дифференциация поверхностного слоя. Либо то, либо другое. Но Фрейда эти тонкости, похоже, не смущают.
Здесь же, целесообразно обратить внимание на алогичности самого допущения возможности отсутствия, или некой принципиальной пассивности, чего-либо. В природе нет, и не может быть, никакого отсутствия. Природа, а психика человека в данном случае рассматривается как некий природный объект, есть тотальное присутствие. Ни исчезновения, ни появления в природе, то есть, в мире, существующим независимо от представления человека о нем, быть не может[1]. Любой логический конструкт, допускающий возможность появления чего бы то ни было из ничего или исчезновения в ничто можно считать заведомо неверным.
2. Строить логический конструкт, отталкиваясь от изначального отсутствия структурируемого предмета это все равно, что строить здание, начиная со второго этажа — невозможно. В этом смысле характерно, что Фрейду не удается непротиворечиво ввести понятие “Я”.
“Мы создали себе представление о связанной организации душевных процессов в одной личности и обозначаем его как “Я” этой личности. Это “Я” связано с сознанием, что оно господствует над побуждением к движению, то есть к вынесению возбуждений во внешний мир. Это та душевная инстанция, которая контролирует все частные процессы (Partialvorgange), ночью отходит ко сну и все же руководит цензурой сновидения. Из этого “Я” исходит так же вытеснение, благодаря которому известные душевные (процессы) — слово пропущено. И.В.) подлежат исключению не только из сознания, но и из других областей значимости и деятельности”
З.Фрейд “Я и ОНО” М. 1991г. Серия “Детский психоанализ”-1. с.63
В начале цитаты связанность душевных процессов Фрейд объявляет чем-то само собой разумеющимся. И эту связанность он обозначает, видимо для краткости, как “Я”, имея ввиду, что, на самом деле, никакого “Я” нет. Но затем он говорит о “Я” уже как об определенном объекте душевной жизни, на котором лежат специфические функции. Таким образом, мы имеем в пределах одного тезиса логически незаконный переход от отсутствия объектности “Я” к объектности “Я”.
К тому же, Фрейд допускает существенную неточность: во внешний мир выносится не движение, а действие, то есть, целеположенное человеком движение. Человек в мире не движется, а действует, и это различие принципиально. И вытеснение не просто исходит из «Я», как некий предустановленный процесс, человек вытесняет патогенный душевный материал всеми имеющимися у него средствами. И это различие также принципиально.
Я акцентирую внимание на этих «неточностях», потому что именно таким образом Фрейд игнорирует понятие субъект. Если бы Фрейд говорил о действии, а не о движении человека в мире, то ему пришлось бы говорить о том, что его «пятно на поверхности Оно» думает, как достичь своей цели, и часто мучительно думает, сомневается, ошибается, переживает радость достижения или расстраивается от неудачи и пр. Если человек движется в мире, то о воле к достижению цели можно и не говорить, а если действует, то нужно говорить, что «пятно» обладает волей, а если волей то и желанием, причем своим желанием, которое может и противоречить страстям Оно. Одним словом, если человек движется в мире, то центр человеческого существа может быть всего лишь пятном на поверхности Оно, а если действует, то данный центр является сосредоточием ума, воли, специфических желаний и удовольствий и его уж никак нельзя назвать «пятном».
Также тенденциозно Фрейд обращается с понятиями вытеснения и сопротивления. Двигаясь в логике исходной пассивности «Я», Фрейд говорит о вытеснении и сопротивлении как о процессах исходящих из «Я», тогда как на самом деле человек является автором и вытеснения, и сопротивления. Разница, как я уже говорил выше, принципиальная. Если вытеснение и сопротивление исходит из «Я», то о центре человеческого существа можно говорить как пассивном образовании, а если человек вытесняет патогенный душевный материал и сопротивляется анализу, то налицо сознательная деятельность человека, и таким образом, ни о какой исходной пассивности «связанной организации душевных процессов» речи быть не может. Характерно, что когда Фрейд отвлекается от своей «идеи» и переходит к описанию психоаналитической практики, то сопротивление анализу предстает у него уже процессом сознательной борьбы пациента с аналитиком, в которой тот задействует все свои интеллектуальные и творческие возможности.
«Страдающие неврозом навязчивых состояний прекрасно умеют сделать почти непригодным техническое правило (устранение цензуры при передаче аналитику своих мыслей и ассоциаций. добавлено авт.) тем, что относятся к нему с чувством повышенной совестливости и сомнения. Истерики, страдающие страхом, доводят его до абсурда, так как они производят только те мысли, которые настолько далеки от искомого, что ничего не дают для анализа,…в конце концов, благодаря решительности и настойчивости удается отвоевать у сопротивления известную долю подчинения основному техническому правилу, и тогда оно переносится на другую область. Оно выступает как интеллектуальное сопротивление, борется при помощи аргументов, пользуется трудностями и неправдоподобными положениями, которое нормальное, но не осведомленное мышление находит в аналитических теориях. Тогда нам солоно приходится…Интеллектуальные сопротивления не самые худшие, над ними всегда одерживаешь победу. Но пациент, оставаясь в рамках анализа, умеет также создавать такие сопротивления, преодоление которых относится к самым трудным техническим задачам».
З.Фрейд «Введение в психоанализ. Лекции». Наука 1991, стр.183-184
3. Моделируя процесс образования “Я”, Фрейд, опять же в силу логической неизбежности, говорит о возникающем “Я” как об уже существующем, чем вносит противоречие в свое построение.
“Первоначально, в примитивной оральной (ротовой) фазе индивида трудно отличить обладание объектом от отождествления. Позднее можно предположить, что желание обладать объектом исходит из Оно, которое ощущает эротическое стремление как потребность. Вначале еще хилое Я получает от обладания объектом знание, удовлетворяется им или старается устранить его путем вытеснения.”
З.Фрейд “Я и ОНО” М. 1991г. Серия “Детский психоанализ”-1. с.72
В данном случае З.Фрейд оставляет не прояснённым момент появления “уже” хилого “Я”, да еще со способностью получать, дифференцировать и распоряжаться неким “знанием”. Кстати, непонятно какое именно “знание” получает “Я” от обладания объектом. И далее:
“Мы неоднократно повторяли, что Я в значительной части образуется из отождествлений, приходящих на смену оставленным стремлениям к обладанию Оно, что первые из этих отождествлений неизменно ведут себя как особая инстанция в Я, противопоставляют себя Я в качестве сверх-Я, в то время как впоследствии окрепшее Я в состоянии держать себя более стойко по отношению к таким воздействиям отождествлений.”
З.Фрейд “Я и ОНО” М. 1991г. Серия “Детский психоанализ”-1. с.86
Конечно, хотелось бы уточнить, из чего образуется “Я” в “незначительной степени”, и каково соотношение компонентов “Я” образующихся из отождествлений и компонентов “Я”, образующихся иным образом. Кроме того, Фрейд в начале цитаты говорит о “Я” как об образующимся из отождествлений, и таким образом, состоящим из них, но уже в середине цитаты З.Фрейд заявляет, что “Я” противопоставлено отождествлениям из которых состоит. Данный переход равносилен противопоставлению дома кирпичу, из которого он построен.
Внутреннее противоречие, созданного Фрейдом конструкта, проявляется вновь, когда на исходно отсутствующее “Я” он решает возложить ключевую роль в образовании и излечении симптома. В соответствии с данной задачей, Фрейду необходимо не только показать возникновение “Я” из ничего, но и дать возможность изначально отсутствующему “Я” начать жить собственной жизнью, исповедовать собственный подход к жизни – принцип реальности. Присутствие у «Я» возможности адекватного восприятия объективной реальности особенно важна для Фрейда, так как, на неспособности “Я” справится с ролью “слуги трех господ” стоит вся его теория невроза.
Эту невозможную необходимость З.Фрейд реализует посредством использования недоопределённых конструкций. Так, например, он пишет:
“…то, что мы называем своим Я, в жизни проявляется преимущественно пассивно…”
З.Фрейд “Я и ОНО” М. 1991г. Серия “Детский психоанализ”-1. с.68
Судя по тексту, в каких-то случаях “Я” пассивно, а в каких-то активно, но в каких именно случаях пассивно, а в каких активно не доопределено ни здесь, ни далее.
Или например:
“Вначале еще хилое Я получает от обладания объектом знание…”
З.Фрейд “Я и ОНО” М. 1991г. Серия “Детский психоанализ”-1. с.72
Здесь так же конструкция двоится за счет не доопределенного выражения “вначале еще хилое Я”. Очевидно, что данная недоопределенность призвана сгладить такую несуразицу, как появление “Я” из ничто: “вначале еще хилое Я” это вроде бы уже “Я”, но как бы еще не совсем “Я”.
4. Игнорирование Фрейдом понятия «субъект» при построении модели психики человека приводит к еще одному характернейшему внутреннему противоречию созданного им конструкта.
Фрейд делает особый акцент на том, что Оно является децентрированным образованием без воли и без какой-либо организации. При этом, душевные процессы в концепции Фрейда имеют разумный центр, который он называет «Я», подчеркивая, что «Я» появляется и набирает силу постепенно из некого пятна на поверхности Оно. Противоречие собственно состоит в том, что центр не может появляться постепенно.
5. Двигаясь в логике допущения принципиальной пассивности “Я”, З.Фрейд строит детерминанту активности “Я” как внешнюю по отношению к “Я”. Он говорит о “Я”, как об образовании, движение которого направляется из трех внешних источников: со стороны внешнего мира, со стороны вожделений Оно и со стороны сверх-Я.
“…мы видим, как тоже самое Я является несчастным существом, которое служит трем господам и вследствие этого подвержено троякой угрозе: со стороны внешнего мира, со стороны вожделений Оно, и со стороны строгости сверх-Я”
З.Фрейд “Я и ОНО” М. 1991г. Серия “Детский психоанализ”-1. с.88
Если допустить, что детерминантой активности “Я” является схема “трех господ”, то необходимо прояснить следующий момент.
Согласно взглядам Фрейда, “Я” имеет возможность реализовать вожделения Оно через себя.
“Принимая черты объекта, Я как бы навязывает Оно самого себя в качестве любовного объекта, старается возместить ему его утрату, обращаясь к нему с такими словами: “Смотри, ты ведь можешь любить меня — я ведь так похож на объект”
З.Фрейд “Я и ОНО” М. 1991г. Серия “Детский психоанализ”-1. с.73
Закономерно возникает следующий вопрос к Фрейду. Зачем нужно “Я” преодолевать сопротивление мира, в поиске возможности реализации вожделений Оно, если существует более простой, и в этом смысле, более естественный путь реализации этих вожделений, через самого себя? Если существует такой простой и доступный путь удовлетворения, то более сложный путь просто не может сложиться согласно экономическому принципу самого Фрейда. Зачем мужчине преодолевать сопротивление женщины, если можно вполне обойтись подручными средствами? Тем более, что с подручных средств все и начинается.
В связи с вышесказанным, модель “трех господ”, в качестве схемы реализации «Я» вожделений Оно, представляется избыточной. Для реализации вожделений Оно “Я” не требуется помощь объективной реальности, более того, объективная реальность становится препятствием на пути данной реализации.
Угроза, исходящая от сверх-Я, представляется вообще некой аномалией по отношению к исходным бессознательным целям Оно. Если исходить из того, что базовой потребностью человека и высшим наслаждением его жизни являет сексуальная разрядка, и учитывая, что возможностью данной разрядки может быть простая любовь к самому себе, то никакого противопоставления отца и сына быть не может, так как для сексуальной разрядки женщина не нужна.
Развитие логики основных допущений психоаналитической теории Фрейда приводит к “оргазмической” модели поведения человека: согласно Фрейду, человек – есть «человек-онанирующий». Данная модель вызывает рефлекторное интеллектуальное отторжение, очевидно, что человек мотивирован принципиально иным образом. Представление о человеке, как о стремящимся к потенциальному контролю происходящего с ним, выглядит гораздо более убедительным даже для неискушенного наблюдателя, не говоря уже о психоаналитиках. К психоаналитику человек приходит как раз для установления комфортного контроля над областью сексуального возбуждения. Сказать, что человек стремится к удовольствию – это не сказать ничего. Самое главное, человек стремится к контролируемому им удовольствию; когда удовольствие начинает диктовать ему свои условия он бежит к психоаналитику.
6. В обсуждаемом контексте нельзя не обратить внимание, на допущение Фрейдом в структуре психического нескольких сущностей, обладающих характером субъекта. Так, Фрейд говорит о «Я», Оно и сверх-Я, как о самостоятельных структурах, обладающих собственными целями, стремящихся реализовать их в объективной реальности и борющихся друг с другом за возможность данной реализации.
Данное представление о структуре психики не кажется очевидным. Очевидно, что побуждения могут проистекать из разных источников, но санкцию, превращающую побуждение в желание выдает только один центр (Строго говоря, Фрейд не видит принципиального отличия между побуждением и желанием). Можно, конечно, назвать этот центр личностью, но корректнее было бы назвать его субъектом, так как, и центр и субъект — понятия абсолютные, а личность – понятие относительное. Как говорится: «Если личностью можешь ты не быть, то не быть субъектом ты не можешь!»
Лично для меня совершенно очевидно, что внутри меня никого нет. Мне иногда сложно понять чего именно я хочу, но то, что внутри меня, кроме меня, никто ничего не хочет – это совершенно точно.
Независимо от смены психофизиологических характеристик, жизнь проживет один и тот же человек, на этом очевидном постулате базируются все наши социальные реалии. И если тот, кто с этим не согласен, придет в милицию за новым паспортом под тем предлогом, что им овладела новая сущность, и она требует себе нового имени, то ему откажут, и правильно сделают.
Фрейд считает, что множественная личность возможна. В качестве аргумента он использует самоотчет душевно больного человека.
«Если такие отождествления (объектов с «Я», И.В.) умножаются, становятся слишком многочисленными, чрезмерно сильными и несовместимыми друг с другом, то они очень легко могут привести к патологическому результату. Дело может дойти до расщепления «Я», поскольку отдельные отождествления благодаря противоборству изолируются друг от друга, и загадка случаев так называемой множественной личности может заключаться как раз в том, что отдельные отождествления попеременно овладевают сознанием. Даже если дело не заходит так далеко, создается все же почва для конфликтов между различными отождествлениями, на которые раздробляется «Я», конфликтов, которые, в конечном итоге, не всегда могут быть названы патологическими».
(«Я и Оно» часть третья)
Такая аргументация методологически совершенно не корректна. Делать выводы о строении психики по самоотчету душевнобольного человека это все равно, что использовать ипохондрический бред в качестве основания для постановки соматического диагноза. У шизофреника много всяких интересных фантазий о себе и окружающем мире. Почему, собственно, именно фантазию о множественности собственной личности Фрейд выделяет среди прочих фантазий шизофреника, как имеющую объективные основания. Не справедливо выделять одну и игнорировать другие, можно подумать, что Фрейд тенденциозен.
Говоря о противоречивости психоаналитической теории Фрейда нельзя пройти мимо одного из основных его методов исследования психики. Фрейд полагает, что исследование патологии дает ключ к пониманию нормы, обосновывая это тем, что в патологии открыто то, что в норме скрыто. Все свои глобальные философские обобщения он делает на основании отчета своих душевнобольных пациентов.
«Итак, Я расчленимо, оно расчленяется в некоторых своих функциях, по крайней мере, на время. Части могут затем снова объединиться. Само по себе это не ново, возможно, непривычный взгляд на общеизвестные вещи. С другой стороны, нам знакома точка зрения, что патология своими преувеличениями и огрублениями может обратить наше внимание на нормальные отношения, которые без этого ускользнули бы от нас. Там где она обнаруживает слом и срыв, в нормальном состоянии может иметь место расчленение. Если мы бросим кристалл на землю, он разобьется, но не произвольно, а распадется по направлениям своих трещин на куски, грани которых, хоть и невидимо, все же предопределены структурой кристалла. Такими растрескавшимися и расколовшимися структурами являются душевнобольные».
З.Фрейд «Введение в психоанализ. Лекции». Наука 1991, стр.335
Определять критерии нормы по результатам исследования патологического материала представляется мне методологическим абсурдом. Патология, по определению, есть отклонение от нормы, где норма выступает в качестве точки отсчета. Без задания нормы невозможно определить, что является, собственно, патологией. Соответственно, для исследования патологии сначала должна быть задана норма. Только получив точку отсчета можно говорить, что исследуемый объект является отклонением от нормы.
Кроме всего прочего, говоря о норме, как о скрытой патологии, Фрейд, попросту, «передергивает». Понятие «нормы» и понятие «скрытой патологии» никак не тождественны. В норме нет никакой патологии, даже скрытой, на то она и норма. Строго говоря, «скрытая» патология отличается от «открытой» только компетенцией и техническим инструментарием исследователя: «открытую» патологию он уже открыл, а «скрытую» еще нет.
NB. По моему глубокому убеждению правильный подход к исследованию психики, как и любого другого природного объекта состоит в исключении самого понятия «патология». Ни в одной науке, изучающей естественные природные процессы, нет и не может быть понятия патологии, — природа, по определению не может быть патологична. Психология в данном случае не исключение. То, что, на первый взгляд, кажется патологией, при ближайшем рассмотрении оказывается внутренне абсолютно логичным, а следовательно, единственно возможным образованием.
В качестве заключения. Можно предположить, что, игнорируя в своем построении психики человека понятие «субъект», Фрейд пытается остаться на позиции последовательного дарвиниста. Препарировав нравственность человека, и обнаружив внутри животные инстинкты, Фрейд, по сути, довел эволюционную теорию Дарвина до логического конца. И, кажется, такого конца никто не ожидал. Модель человека, полученная Фрейдом, оказалась настолько несообразной действительности, что даже спорить с ней практически невозможно. Все аргументы Фрейда как бы из другой реальности, создается впечатление, что он описывает некое инопланетное существо. И хотя самого Фрейда это ни сколько не смущает, и он даже выставляет противоречивость своей теории себе в заслугу, но, очевидно, что так быть не должно, если, конечно, теория претендует быть научной.
[1] Более подробно тема “отсутствующего присутствия” раскрывается мной в работе “Определяющее влияние переживания самоосновности на характер деятельности субъекта”.