«Почему Вы противопоставляете психоанализ и психотерапию? Фрейд совершенно определенно говорил о своем психоанализе, как о психотерапевтическом методе».
______________________________________________________
Фрейд действительно говорил о своем детище как о психотерапевтическом методе, но при этом он совершенно не имел в виду возможности родства психоанализа с другими психотерапевтическими методиками. Для Фрейда понятие «психотерапия» означало только — «метод излечения», поэтому он совершенно справедливо включал понятие «психоанализ» в понятие «психотерапия». Психоанализ, действительно, является методом излечения, но совершенно отличным от всех тех методов, которые сейчас именуются психотерапевтическими.
Когда современные психотерапевты говорят о своем праве называться психоаналитиками под тем предлогом, что Фрейд называл свой метод психотерапевтическим, они передергивают. Говоря «психотерапия» Фрейд подразумевал только «метод излечения», ни о какой возможности появления на свет альтернативных психоанализу форм излечения неврозов Фрейд и думать не хотел.
В контексте вашего вопроса целесообразно напомнить, что Фрейд подобно религиозному фанатику был крайне нетерпим ко всем нарождающимся альтернативным психоаналитическим и психотерапевтическим направлениям, претендующим на родство с его психоанализом. В отношении психоанализа он был совершенно безскомпромисным человеком. Психоанализом для него было то, что делал он.
“Когда разговор заходил о ней (сексуальной теории, — И.В.), тон его, обычно довольно скептический, становился вдруг нервным и настойчивым, на лице его появлялось странное взволнованное выражение, и я не мог понять отчего это так. У меня сложилось впечатление, что сексуальность для него была своего рода Numinosum. Это мое впечатление подтвердилось затем в беседе, произошедшей спустя три года, в 1910 году в Вене. Я все еще помню как Фрейд тогда сказал мне: “Мой дорогой Юнг, обещайте мне, что вы никогда не откажетесь от сексуальной теории. Это превыше всего. Видите ли, мы должны сделать из нее догму, неприступный бастион.” Он сказал мне это со страстью, тоном отца, говорящего: “Мой дорогой сын, ты должен пообещать мне одну вещь: ты будешь ходить в церковь каждое воскресенье.”
К.Г.Юнг “Воспоминания, сновидения, размышления” AirLand Киев 1994 стр 155
И Юнг и Адлер и Перлз говорили умные вещи и сотрудничество с ним могло бы значительно обогатить психоаналитическую теорию Фрейда, но он разорвал и с Юнгом и с Адлером, и ничего не хотел знать ни теории гештальтов Перлза, ни о самом Перлзе. Фрейд был именно фанатиком своей теории, которую, как я думаю, он считал ни много ни мало — мессианской. Говорить о возможности приятия Фрейдом хоть какого-либо отклонения от основоположений его психоаналитической теории и его психоаналитического метода – значит совершенно не знать истории развития психоанализа.
Надо акцентировать внимание на том, что психоанализ и психотерапия — это два разных метода лечения психики, причем, два взаимоисключающих метода лечения. Если психоаналитик во время психоанализа начинает заниматься психотерапией, то он блокирует психоанализ, если психотерапевт во время психотерапии начинает заниматься психоанализом, то блокирует психотерапию. Каждый из этих методов имеет свою сугубую область применения. Можно сказать, что психоанализ подобен хирургии, а психотерапия терапии, и психоаналитическая терапия также невозможна, как невозможна хирургическая терапия или терапевтическая хирургия.
Не подлежит никакому сомнению, что если кто-либо объявляет себя психоаналитиком допуская всего лишь возможность отклонения от работы с бессознательными (вытесненными) содержаниями психики, к Фрейду, да и вообще к психоанализу, этот специалист не имеет никакого отношения. Психоанализ – это работа только(!) с бессознательными (вытесненными) содержаниями психики. Психотерапевтический эффект в психоанализе допускается только(!) в качестве артефакта приближения к сознанию вытесненного душевного материала. Самостоятельного значения психотерапевтический эффект в психоанализе не имеет. Психоаналитик никогда не работает на психотерапевтический эффект, он работает только(!) над тем, чтобы вытесненное появилось в сознании анализанта и стало доступным для критики принципом реальности.
Ослабление симптомов во время психоанализа наступает автоматически по мере приближения вытесненного к сознанию; зачем работать сугубо над исчезновением симптома, — вылечи причину болезни и симптомы уйдут сами собой.
Чтобы показать отличие психоанализа от психотерапии приведу вам пример из своей практики. На одной из сессий анализант рассказывает мне о своем жестком неприятии своей матери. Анализируя его текст и ставя проблему я отмечаю, что основа для его жесткого отторжения матери по сути незначительны и даже могли бы свидетельствовать в пользу ее любви к нему. Если, это был бы для него посторонний человек, то и то, его агрессия явно выглядела бы перебором, а тут мать, единственный по сути человек, до сих пор переживающий за него. Казалось, он мог бы легко найти аргументы, для того чтобы простить мать, но он этого не делает. Создается впечатление, что конфликт подогревается им искусственно, что негативные чувства к матери для него более приемлемы, нежели позитивные. Соответственно, напрашивается предположение, что именно позитивные чувства к матери являются для него серьезной проблемой и вытесняются им путем создания искусственного конфликта. Во время сессии анализант получает возможность наполниться позитивными чувствами к матери и осознать свое желание конфликтовать с ней, чем он и неприменул воспользоваться: осознал и наполнился. На следующую сессию он приходит с радостной новостью, что конфликт с матерью разрешился, что и он с удовольствием поговорил с ней и она стала гораздо менее надоедливой и нетерпимой, и ему стало жить гораздо теплее и светлее.
Так вот, психотерапевт в этой ситуации радуется, потому что его клиенту действительно стало «теплее и светлее». А психоаналитик досадует, потому что анализант получил возможность заблокировать анализ и закрыть тему вытеснения своих позитивных чувств к матери. Любовь к матери осталась в вытесненном состоянии, в сознание прорвалась только ее маленькая толика, которую анализант тут же переработал для снятия проблемы, дескать, какое такое вытеснение, у меня с матерью теперь все нормально. Психоаналитик досадует, предчувствуя, как поумнеет сопротивление его анализанта, как тщательно он будет подбирать слова, говоря о своих отношениях с матерью, как поумнеют его интеллектуализации. Уже зная логику психоаналитика, которой он достал все-таки его запретную любовь к материи, он будет строить свой текст так, чтобы его интеллектуализации стали для психоаналитика непроходимыми. Одним словом, психотерапевтический эффект, который был невольно(!) получен в ходе психоанализа несет аналитику одни проблемы.
Конечно, грамотный психоаналитик сумеет обратить все эти проблемы на пользу психоанализа, но все же, — психотерапевтический эффект создает в психоанализе именно проблемы, а в психотерапии является целью.
Безусловно, появление таких понятий как «психоаналитическая психотерапия» обусловлено внутренними проблемами института психоанализа, его неспособностью к органическому развитию в качестве единого организма. Время подтвердило правоту Фрейда. Открытый им бессознательный сексуальный конфликт оказался гораздо ближе к истине, нежели все последующие попытки объяснения причины возникновения невротических симптомов. Однако, в частностях, его психоаналитическая теория получилась крайне уязвимой для критики. Даже не особо далекий человек может испытать умственное превосходство над Фрейдом, натолкнувшись на слабые места его теории. В этом одна из основных причин появления таких нелепых понятий, как «психоаналитическая психотерапия». В шуме упоительной критики теории Фрейда, а она, повторюсь, действительно, дает повод для такого рода упоения, легко потерять то, что не может быть подвержено критике, то гениальное, что составляет саму суть психоанализа. Я говорю, конечно же, об открытии Фрейдом динамического бессознательного, как причины психической патологии. Что и произошло. На волне умной критики многие получили возможность почувствовать себя психоаналитиками и даже основать свои психоаналитические направления, проигнорировав самое главное в психоанализе — работу с бессознательными содержаниями.
Тематические ссылки:
Психоаналитическая кушетка — «Троянский конь» классического психоанализа.