Под «инцестуальным эпизодом» я понимаю эпизод «сексуального» овладения ребенком своего родителя противоположного пола.
NB. «Инцестуальный» и «сексуальный» в данном случае поставлены в кавычки потому, что обсуждаемое событие не предполагает коитуса - коитус разрушает отношения, образованные «инцестуальным эпизодом».
Надо еще раз сделать акцент на том, что «инцестуальный эпизод» не имеет к сексу (коитусу) прямого отношения. «Инцестуальный эпизод» - это попытка ребенка овладеть матерью – восстановить с матерью «плацентную» связь. Внутри «инцестуального эпизода» ребенок как может борется за мать, у него еще открыт центр удовольствия, своеволие его еще не блокировано страхом уничтожения, таким образом, внутри «инцестуального эпизода» мы можем наблюдать нормального ребенка – ребенка с еще не подавленными основными онтологическими интенциями.
«Инцестуальный эпизод» - это вынужденная мера. Ребенок вынужден развивать, а затем использовать для овладения родителем противоположного пола представление о сверхценности собственных гениталий в силу ограниченности, присутствующих у него на тот момент (в его представлении!), инструментов овладения.
Основным (фоновым) фактором, приводящим к появлению «инцестуального эпизода», является соприродное человеку стремление к овладению всеми объектами своего мира – все объекты, составляющие мир человека, должны полностью контролироваться им. Мать с отцом не исключение, более того, мать и отец должны контролироваться ребенком в первую очередь, особенно, конечно, мать, - вне «материнского» мира человек существовать не может. Можно сказать, что овладение отцом является целью «инцестуального эпизода», а овладение матерью его сверхцелью – стремление ребенка к овладению отцом тем сильнее, чем сложнее ему овладеть матерью.
Главным фактором, определяющим появление «инцестуального эпизода» является представление ребенка о сверхценности собственных гениталий, расширяющееся в представление о сверхценности собственного тела. Собственные гениталии (тело) в представлении ребенка именно сверхценные (божественные), что не предполагает какого-либо их использования в том числе и «соблазняемым» родителем. Я бы сравнил «инцестуальный эпизод» с появлением монаршей особы перед подданными.
«Инцестуальный эпизод» можно рассматривать, как новый этап борьбы ребенка по овладению матерью, начатой им в процессе преодоления своей первичной психотравмы. Возможностью продолжения этой борьбы, возможностью появления «инцестуального эпизода», является трансформация представления о сверхценности (божественности) собственного тела в представление о сверхценности (божественности) собственных гениталий. Появление у ребенка нового инструмента овладения – сверхценных гениталий – позволяет ему разработать и освоить новый сценарий овладения, более критичный нежели сценарий, опирающийся на представление о сверхценности собственного тела. Новый сценарий в первом приближении можно назвать «сексуальным».
Появление у себя сверхценных (божественных) гениталий позволяет девочке оттеснить отца от матери. Она как бы говорит отцу: «Возьми меня себе в жены, я лучше мамы (у меня вульва лучше, чем у мамы); а маму оставь мне!». И ей кажется, что отец соглашается, и они «женятся». За счет этой «женитьбы» девочка не только оставляет себе мать (все описываемые события происходят в пространстве «кажется»), но и укрепляет свое ощущение материнской опоры. Отец служит крайне подходящей, а иногда и абсолютно адекватной фигурой для проекции на него образа «матери». Эта проекция становится особенно актуальна для ребенка, когда женщина, родившая его (родная мать), совершенно не подходит на роль «матери», а такое случается, к сожалению, достаточно часто.
Обретение мальчиком представления о сверхценности собственных гениталий позволяет ему оттеснить отца от матери. Он как бы говорит матери: «Зачем тебе отец, возьми меня себе в мужья, я лучше, чем он (у меня будет(!) лучше, чем у него). И ему кажется, что она соглашается и они «женятся». Этот «брак» позволяет мальчику убедится в действенности своих божественных гениталий, как механизма контроля за «уходящей» матерью, что, в свою очередь, укрепляет его уверенность в неспособности матери его бросить. При этом он получает отца в побежденные соперники. К слову сказать, действенность божественных гениталий (пишу без кавычек, потому что для ребенка они действительно сверхценные, с расширением божественные) воспринимается ребенком, как подтверждение их именно божественности.
Выглядит «инцестуальный эпизод», как сексуальное соблазнение ребенком родителя противоположного пола. В эпицентре «инцестуального эпизода» (в самом его начале – в его открытой фазе) ребенок открыто «соблазняет» родителя своими гениталиями: мальчик стремится привлечь внимание матери к своему пенису, девочка, соответственно, отца к своей вульве, - варианты «соблазнения» есть, но их немного, в эпицентре вариантов всегда немного. Ребенок добивается от родителя противоположного пола позитивной реакции на свою «сексуальную» демонстрацию – данная реакция легитимизирует его бред сверхценности своих гениталий (позитивную реакцию родителя ребенок легко и однозначно может интерпретировать нужным для себя образом). Негативную реакцию тоже можно интерпретировать нужным образом, но позитивная, в этом смысле, все же предпочтительнее.
