Оглавление

§1. Человек – есть конечная причина своих действий.
§2. Конечная причинность человека, как явление.
§3. Необходимый характер конечной причинности человека.
§4. Двойственный характер природы человека.

§1. Человек – есть конечная причина своих действий.

Понятие «человек» не тождественно понятию «субъект», но конгруэнтно ему: человек – тоже каким-то образом субъект.

Человек – не Бог! Человек – Бог, «связанный» Богом! Такое определение человека представляется наиболее корректным, несмотря на всю его метафизичность. Бог, он же – субъект, есть — конечная причина мира; человек имеет возможность играть роль «Бога», на этом надо сделать акцент, и навязчиво играет ее, понимая при этом всю свою недостаточность. Но за что человек держится, за что готов даже умереть, так это за конечную причинность своих действий. Причем, наблюдается следующая закономерность: чем менее человек может быть конечной причиной своих действий, тем более он склонен позиционировать себя в качестве конечной причины мира; и наоборот: чем более человек может быть конечной причиной своих действий, тем с большей неохотой он занимает место «Бога».

Зачем Бог «связал» сам себя, когда он это сделал, чем и ког да кончится эта странность — совершенно непонятно. Можно, конечно, искать ответы в Библии, но – это по желанию.

Даже в «связанном» состоянии Бог остается Богом, то есть, не теряет своей конечной причинности. Человек является конечной причинной, но не конечной причиной мира; человек является конечной причиной своих действий с возможностью позиционирования себя в качестве конечной причины мира. Такую формулировку можно принять за неметафизическое определение понятия «человек».

NB. Психологию совершенно не интересует Бог сам по себе. Тема «Бог сам по себе» — это совершенно абсурдная тема. Бог – это конечная причина мира, Он же – истина о мире, следовательно, в объективном мире, то есть в мире вне представления человека о нем, все каким-то образом правильно и единственно возможно. Зачем думать о том, что правильно и единственно возможно?! Нужно думать о том, что мешает человеку вписаться в этот прекрасный Божий мир. В страданиях человека очевидно виноват не Бог (объективный мир), а неверно сформированное человеком представление о нем. Закономерностями формирования человеком представления о себе и мире и должна заниматься психология.

Представление о человеке, как о конечной причине своих действий, подтверждает простой анализ закономерности перехода состояния свободы в состояние зависимости и наоборот: Отсутствие у человека возможности быть конечной причиной своих действий, или вынужденность действий, переживается им как зависимость, присутствие у человека возможности быть конечной причиной своих действий переживается им как свобода.

Акцент следует сделать на том, что речь идет о необходимости присутствия у человека не только актуальной, но и потенциальной возможности быть конечной причиной своих действий. Для того, чтобы человек чувствовал себя свободным ему необходимо не только иметь возможность делать то, что ему хочется, но еще и иметь возможность делать то, что ему может захотеться, в этом смысле, при прочих равных условиях, возможность выспаться в тюрьме принципиально отличается от возможности выспаться на воле.

NB. Имеет смысл разделить понятие «свобода» и понятие «конечная причинность». Производный характер состояния свободы от присутствия у человека возможности быть конечной причиной своих действий не позволяет говорить о том, что свобода соприродна человеку, так как, состояние свободы может быть, а может и не быть, тогда как человек есть всегда. Соприродна человеку его субъектность – его конечная причинность. Когда субъектность человека не наталкивается на свои ограничения, человек думает, что он свободен, когда наталкивается, человек переживает в себе потребность бороться за свободу.

Фрустрация, вызванная отсутствием потенциальной возможности быть конечной причиной своих действий, еще раз подчеркивает, что человек живет в субъективном пространстве, то есть пространстве, которое он создал благодаря своему воображению. Реакция агрессии не воображаемая, а опасность воображаемая.

NB. Причина, если она настоящая причина, всегда конечная. Если у причины есть причина, то это – следствие. Когда я говорю, что человек является именно конечной причиной своих действий, а не просто – причиной, я акцентирую внимание на том, что поиск причины человеческого поведения вне самого человека бесперспективны: человек является именно конечной, или настоящей, причиной своих действий, — человек может изменить происходящее с ним, если захочет, конечно.

§2. Конечная причинность человека, как явление.

Строго говоря, любое явление человека — есть явление его конечной причинности (конечной причины своих действий).

О том, как болезненно человек реагирует даже на потенциальное ограничение возможности быть конечной причиной своих действий я говорил выше. Оскорбленное самолюбие, стремление к свободе и независимости наиболее доступные для наблюдателя проявления конечной причинности человека.
Конечная причинность человека является на свет своеволием. Понятие «конечная причина своих действий» и понятие «своеволие», по сути, тождественны.

Своеволие в чистом виде можно наблюдать у детей, еще не подавленных родительской властью. Сексуальность увидеть у такого ребенка крайне проблематично, а своеволие видно невооруженным глазом. Меня это всегда поражало: ходить еще не толком умеет, говорит еле-еле, а уже истерит, требует… стоит такой в памперсе и командует, — прелесть, да и только! Открытость и непосредственный характер своеволия ребенка я назвал, по-моему очень удачно, «божковостью», а самого ребенка «божком».

Своеволие – это именно интенция, а не навык, оно совершенно не нуждается в формировании. Простое наблюдение за ребенком показывает, что своеволие ребенка появляется перед наблюдателем вдруг, сразу все и в законченном виде. Причем, появляется оно гораздо раньше, чем какие-либо другие специфически человеческие интенции и навыки.

Можно, конечно, говорить, что манифестацией своеволия является кризис трех лет, но, по-моему, это неверно. В три года своеволие прорывается наружу у подавленного ребенка, если своеволие ребенка не давить, то его можно увидеть уже в его первом крике.

Конечную причинность своих действий в чистом виде можно увидеть в творческой потенции человека, в его попытке создания творческого продукта, такого продукта, возможность появления которого, до момента его создания, считалось всеми невероятной.

Конечную причинность своих действий в чистом виде можно увидеть в человеческом самодурстве, то есть в акцентированном противопоставлении человека законам природы и здравого смысла.

Вся субъективность — есть, по сути, явление конечной причинности человека. Не будь человек конечной причиной своих действий он не мог бы создавать свой мир, согласуясь только со своей мечтой.

Увидеть в человеке конечную причину своих действий часто мешает его инфантильность. На первый взгляд, большинство людей стремится к подчинению и послушанию, но это только на первый взгляд. Если присмотреться, то можно легко обнаружить ошибку. Человек не стремится к подчинению и послушанию, он ищет «родителя», то есть того, кто сделал бы его навязчивый инфантильный образ жизнеспособным. Использование образа «ребенка», то есть того, кто еще не отвечает за себя, помогает человеку решить проблему вытеснения запретных, в первую очередь – инцестуальных, побуждений; в этом смысле, инфантильность – это способ сохранения человеком контроля за своими психическими процессами. Способ, надо сказать – довольно эффективный, если, конечно, удается найти адекватного «родителя», что бывает не часто. Если найти адекватного «родителя» не удается, то инфантильность быстро приобретает патологические черты.

Инфантильность – это психическая дисфункция: страдающий инфантильностью так же, как и «нормальный» человек, хочет управляемой и позитивно предсказуемой жизни, но используемый им способ реализации своей конечной причинности не всегда, но часто приводит к прямо противоположному результату. Страдающий инфантилизмом сходит с ума именно в силу неэффективности культивируемого им способа реализации своей конечной причинности. О том, что реализация конечной причинности опосредована способом реализации я скажу несколько слов ниже.

Присвоение человеком себе статуса априорно исключительного социального существа является прекрасной иллюстрацией к обсуждаемой теме. Только абсолютное своеволие (конечная причинность своих действия) может быть возможностью противопоставления человека всему остальному человечеству, в качестве некой априорной исключительности.

Конечная причинность субъекта является предустановленным выводом, который проводит его мышление. Можно сказать, что мышление стремится сделать бессознательную установку «Я – хозяин мира» сознательной, воплотив ее в нечто реальное, создавая тем самым возможность реализации конечной причинности своих действий. С помощью мышления человек преобразует неспособность реализации своей конечной причинности в способность реализации.

Явлению конечной причинности человека отчасти посвящена работа «Атрибуты субъективности».

§3. Необходимый характер конечной причинности человека.

Конечная причинность человека носит необходимый характер. Данное утверждение напрямую следует из того, что конечная причинность человека есть его природа.

Для того чтобы быть конечной причиной своих действий человеку не нужны никакие дополнительные условия. Быть человеком уже означает быть конечной причиной своих действий и иметь априорную возможность играть роль конечной причины мира. Как, например, дерево деревянное, потому что оно дерево, а не потому, что оно горит или пилится, так и человек обладает конечной причинностью, потому что он человек, а не потому, что он император, гений или шизофреник.

§4. Двойственный характер природы человека.

Все люди одинаковые и разные одновременно, другой человек не является для человека только объектом: нарушение субъектности другого человек воспринимает непосредственно, а не опосредованно, как можно было бы ожидать.

Двойственный характер природы человека заложен в его субъектности: все люди разные, но субъект может быть только один.

Двойственному характеру природы человека посвящено творчество Достоевского. Во всех его произведениях присутствует, по сути, одна мысль: своеволие человека, которое он принимает за свою природу, оказывается ограничено рамками совести. Совесть, то есть - некая онтологическая интуиция, говорящая человеку, о его принадлежности к единой человеческой реальности, является необходимым предусловием своеволия. Игнорирование голоса совести приводит к тому, что своеволие человека принимает деструктивные формы и начинает разрушать его самого. Достоевский делает особый акцент на том, что преступлению, то есть совершению человеком бессовестного поступка, предшествует сумасшествие. Приближаясь к границе своей совести человек в здравом уме испытывает дискомфорт крайней степени.

Роман «Преступление и наказание» является прекрасной иллюстрацией тезиса о двойственной природе человека. Мир оказывается сложнее нежели может себе представить человек. Как бы убедительно ни выглядели аргументы, толкнувшие Раскольникова на убийство старушки-процентщицы, убивать ее было нельзя: помимо реализованного своеволия комфортное состояние человека определяется еще и возможностью открытой коммуникации с любым другим человеком. При отсутствии такой возможности, когда человек отторгается даже своим референтным социумом, ему уже не до своеволия, включенность в общество других людей оказывается важнее.